Олег Худяков: «Я не умею ругать учеников и детей»

После состоявшегося 20 марта великолепного концерта декан факультета исторического и современного искусства Московской государственной консерватории им. П.И. Чайковского, талантливейший флейтист и дирижер Олег Худяков ответил на несколько наших вопросов.

Олег Валентинович, у Вас несколько ипостасей: флейтист, педагог, дирижер. Какая из них Вам ближе?

Ближе всего ипостась музыканта, потому что я не люблю, когда говорят о себе – я только флейтист, значит, кроме флейты ничего не интересует, или скажем, вокалист, которому важно лишь звучание. Главное – быть музыкантом.

И как Вы оцениваете современное музыкальное искусство?

Музыкальное искусство, как и любое искусство, – это зеркало общественного состояния. Именно с духовной точки зрения. И сейчас мы не можем сказать однозначно, что всё плохо или всё замечательно. Мы видим множество отрицательных факторов в современном искусстве, я не имею сейчас в виду разницу вкусов, когда мне что-то может не нравиться, но, на самом деле, это хорошо. Есть какие-то объективные критерии. Музыка в данном случае не исключение.

С другой стороны, конечно, какой-то кризис именно композиторского жанра в академической музыке, на мой взгляд, присутствует. Мы сейчас не можем назвать ни одного имени по-настоящему великого композитора. А ведь моё поколение – современники Шостаковича, мы к этому не привыкли.

Что переживает исполнительское искусство, в частности, флейта?

Надо сказать, что у нас в России оно в таком же состоянии, как и сама Россия. Есть Москва, и есть то, что я иногда с большим сожалением вынужден назвать провинцией. И, мне кажется, вот эта противоречивость огромной страны с большой централизацией – основная проблема, которую надо решать, объединяясь, а не размежевываясь. То же самое и во флейте: состояние не такое хорошее, какое мы хотели бы видеть.

Что касается Европы, то там несколько лучше. Конечно, и у нас есть отдельные случаи, когда мы лучше Европы. Но в целом у них больше возможности для коммуникации между собой. У нас же это затруднительно. Я вот недавно ездил в Ямало-Ненецкий национальный округ, куда сначала на самолете надо лететь, а потом еще 300 км на машине по не очень хорошим дорогам.

В Иванове Вы почувствовали эту провинциальность?

Концерт, который был сегодня, - это один из любимых видов концертов, потому что ощущаешь интерес публики, и не праздный интерес, а жгучий. Причем, помимо познания, от зрителей идет какая-то на генетическом уровне тяга к прекрасному. Я вообще люблю ездить по России. У меня есть мечта создать федеральную программу «Классическая музыка для малых городов России». Иваново, конечно, к ним не отнесешь, ваш город достаточно крупный. В малых городах есть интеллигенция, которая просто нуждается в этом. Однажды мы играли в городе Белёв Тульской области, там люди плакали и говорили, что никогда такого не слышали и никогда больше не услышат. Надо, чтобы такого не было.

А как Вы оцениваете акустические возможности зала «Классика»?

Я очень удивился, когда из артистической вышел в зал. Дело в том, что сейчас много строят залов откровенно плохих, вкладывая в них деньги, причём немалые, и делая визуально их очень красивыми, даже шикарными, а результат отсутствует. Дом музыки в Москве – это пример крайне неудобного зала для артистов, всё, что можно придумать неудобного, всё там сделано. Или, например, филиал Большого театра, где с половины мест амфитеатра просто ничего не видно. Зачем их строить? В «Классике» же результат полностью присутствует - это очень приятно.

Что Вы ощущали, когда на сцене играли ученики? Прислушивались?

Я всегда вслушиваюсь, иногда немножко огорчаюсь, иногда радуюсь или думаю, лучше бы сам сыграл. Но в основном слушаю с точки зрения, над чем потом необходимо поработать на следующем уроке.

Ругаете их?

Я не умею ругать учеников и детей. Я ругаю себя. Но не на сегодняшнем концерте!

Беседовала И. Хачатрян